Кровавая схватка, богиня Афина помогает Диомеду в бою, Гефест помогает
спасающемуся в битве Идею, Афина отвлекает и уводит из битвы бога Ареса,
Тидид грозит богине Афродите и ранит её, Зевс уговаривает Афродиту не
вмешиваться в сражения, Феб призывает Тидида образумиться,  друзья
спасают в бою Сарпедона, Афина направляет брошенное Тидидом копьё
в бога войны Ареса.
…

И тут Диоме́ду Тиди́ду богиня, Паллада-Афина дала от себя,
И смелость и силу, чтоб он отличался, средь прочих умельцев работой меча.
Средь храбрых ахейцев украсился славой, и самой великой, какой может быть,
Пламень ему вкруг щита запалила, вкруг шлема зажгла – а огонь победить…
5 Блеском подобной звезде той осенней, что всех светозарнее блещет в выся́х,
В воде океана омывшись, сверкает, и светит вокруг себя, там, в небесах.
Плечи и голову светом таким, озарила Тиди́ду Афина
И устремила в кипенье сраженья, туда, где её середина.
Был меж троянцев Даре́с-великан, он жрец непорочный, Гефе́ста,
10 Богатством немалым однако владел он, и это, всем было известно.
И были сыны у Даре́са с собой: Феге́с и Иде́й, бравы с виду,
Они, в разнородных искуссные битвах, помчались навстречу Тиди́ду.
На колеснице, а он по земле, на них устремившийся пеший,
Стремительно мчались, навстречу друг, другу, как будто бы в бой гнал их, леший.
15 Первым, троянец Феге́с бросил пику, она длиней прочих была,
Близко над левым плечом пролетела, Тиди́да плечо обошла.
Феге́с промахнулся, тогда Диоме́д, пикой взмахнул, для ответа,
Метнул не впустую он острую пику, Феге́ста сразил в знак привета.
Удар угадал в середину груди, его с колесницы тем сбил,
20 Иде́й тут же спрыгнул с неё и сбежал, как-будто на ней и не был.
Убитого брата, он труп защитить, и думать в тот миг, не посмел,
Также и сам не избегнул бы он, погибели чёрной удел.
Если б Гефест не унёс и не спас, за мантией тёмных ночей,
А то бы старик сокрушался печалью, по гибели двух сыновей.
25 Коней между тем изловил, Диоме́д, товарищам их передал,
К судам изогнутым угнали чтоб их, немедленно он приказал.
Когда увидали троянцы, что слава, Даре́са сынов испарилась,
Один с колесницы низвергнут, тот струсил, душа в них на том надломилась.
Кураж испарился, смутилися все, вот тут-то Алалкомени́да,
30 Паллада-Афина за руку взяла, Ареса, с улыбкой для вида:
«Слушай Арес, людобоец кровавый, убийца, твердынь сокрушитель,
Кровью залитый, и в крови живущий, ты судеб кровавый вершитель.
Оставим-ка мы, и троян и ахейцев, пусть в споре дерутся: кому,
Кому из них славу присудит, отец наш, родной наш Кронид, одному.
35 И с тем увела от сражения бога, буйного бога войны,
И посадила его на брегу, над Скама́ндром, у самой скалы.
Храбрых троянцев сломили ахейцы, низвергнул по воину каждый их вождь
Агамемнон, был конечно же первым, не обуревала при этом им злость.
Мощного сбил с колесницы Оди́я, вождя гализо́нов, а чтоб не мог сбечь,
40 Первому, в бегство, ему обращённому, пику он в спину всадил, между плеч.
Пика прошла через спину наружу, и вышла сквозь толстую бронь, на груди,
Грянулся оземь – доспехи звенели, и выронил меч он тут свой, из руки.
Идомене́й поразил меонийца, рождённого Бо́ром, по имени Фест,
Который из Та́рны, страны плодородной, из урожайнейших с севера мест.
45 Идомене́й его, пикой огромною, в правое с силой ударил, плечо,
В этот момент, он входил в колесницу, ударом его, с колесницы снесло.
Он отлетел, с колесницы свалился, смерть его тут себе забрала,
Идомене́ю доспех с него сняли, для Фе́ста закончилась этим война.
Стро́фиев сын многоопытный ловчий, славный Скама́ндрий, зверей добывал,
50 Под бритву, отточенной пикой, убит был, Атрид Менелай его, ею достал.
Славный стрелок, Артемидой богиней, обучен был, в разную дичь попадать,
Лесом нагорным вскормлённую, вволю, в бою же не смог он себя показать.
Не помогла ему тут Артемида, и меткость его, тут была не нужна,
Которою, он до того отличался, мужества, требует также, война.
55 В спину его, Менелай знаменитый, ударил своим, весьма острым копьём,
В то время когда, перед ним убегал он, почуя опасность, первейшим чутьём.
Пику метнул он, пробил грудь навылет, попал меж лопаток Скама́ндрий поник,
Рухнул троянец, доспехи звенели, и жизнь отлетела, и умер в нём крик.
Сын Гармони́да Текто́на Фере́кл, был Мерио́новой пикой сражён,
60 В художествах всяких, своими руками, с детства искуссен, и очень был он.
Так как средь прочих, его отличая, его возлюбила, Афина за труд,
Он и Парису когда-то построил, суда равнобокие, что вёсел ждут.
Они-то и были всех бедствий начало, погибель навлекшие на всех троян,
И на него, не постигнул он судеб, богов всемогущих, а это изъян.
65 Гнал Мерио́н пред собою его, настигнувши пикой взмахнул,
В правую сторону зада ударил, лобковую кость же проткнул.
Молнией, острое жало сверкнуло, Фере́кл упал на колени,
С воплем упал он, тут смерть прибрала, и душа не оставила тени.
Ме́гес Педе́я убил своей пикой, побочный был сын Антено́ра,
70 Бежал, избежать чтобы гибели чёрной, и в бегстве не видел позора.
С детьми, со своими, его наравне, Феа́но во всём воспитала,
И лишь в угождение мужу, в любви, ничем его не обижала.
Близко нагнавши его, Фелеи́д, метатель копья знаменитый,
75 В голову острою пикой ударил, прибавив слоган свой: иди ты!
Грохнулся в пыль он и стиснул зубами, холодное жало копья,
А Гипсено́ра сразил Еврипи́л, и тем превзошёл сам себя.
Педе́й был внебрачный сын Долопио́на, служителя бога Скама́ндра,
Как бог почитался народом служитель, была с ним всегда саламандра.
Бежал Гипсено́р, а за ним Еврипи́л, удачливый сын Евемо́на,
80 Бежал, догонял, чтоб ударить, и тем, нанесть бы побольше урона.
И он на бегу его смаху ударил, по правому врезал плечу,
Он острым мечом Гипсено́рову руку, отсёк, как лозинку в кусту.
Кровавая пала рука в пыль земную, глаза Гипсено́ру смежила,
Багровая смерть неизбежной судьбою, глаза ему тут же закрыла.
85 Узнать о Тиди́де, ты вряд ли сумел бы, с кем рубится он в том сраженьи –
Иль сам атакует, иль чьи-то атаки, смиряет он в верном движеньи?
Он по равнине носился подобно, весенней реке многоводной,
Вспухшей от талого снега весною, от зимних дождей полноводной;
И никакие плотины не в силах, её бег могучий сдержать,
90 Бьёт через стены и их подмывает, заборам поток этот не удержать.
Дождём разразится, когда Молневержец, потоки воды посылает,
Много в них гибнет, блестящих творений, немалое в них пропадает.
Так пред Тиди́дом, густые фаланги, троян рассыпались, крошились,
И не могли устоять перед ним, хоть много их было и бились.
95 Когда же воинственный сын Ликао́на, стрелок меткий Па́ндар, Тиде́я узрел,
Как тот по равнине гоняет фаланги, круша всех мечом, кто бежать не успел.
Из гнутого лука, прицелившись Па́ндар, стрелу свою в сына Тиде́я пустил,
Плечо его правое, он через панцырь, Тидиду стрелою насквозь поразил.
Панцырь стрела Диоме́ду пробила, навылет проткнула – доспехи в крови,
100 Тут и досада его обуяла – работы что море, и вдруг не лады!