Песнь девятая
О первых выборах царя Рима. Время правления Нумы, его реформы. Эпидемия.
Дар Юпитера. Противостояние Рима и Альба-Лонги при последнем лонгийском
Энеиде. Марс посещает Гостилия и извещает того о его дальнейшей судьбе.
Спаситель Аль-Лонги Фуфуттито Меттий. Марс на стороне Горациев в их с
мертельной схватке с Курациями. Преступление Горация. Решение народа выше
решения суда. Предательство Фуфуттито решило судьбу Альба-Лонги.

Вторым царём на троне Рима был Нума́ Помпилий
Царём же стал волей судьбы, верней её идиллий.
Известно, что рождён он был в день основанья Рима
Четвёртым сыном был в семье, что не́опровержимо.
5 Его отец из сабинян высок был положением
И в римском он сенате был представлен своим племенем
Жило то племя в те года в предгорьях Апеннин
Нума́ воспитан в строгости, с того был не раним.
Какой-то роскоши в дому их, просто не бывало,
10 Недопускалось, в скромности, дитё то возрастало.
Был город Эвр, в нём Нума́, всю юность проводил
Там Та́ции, сердце он, и руку предложил.
Она дочь Тация, Ромула, кстати, соправителя,
Недолго счастлив был Нума, скончалась дочь воителя.
15 Жених оплакивал потерю, тяжело страдал,
Что милый сердцу город Эвр на́ год покидал.
В Альбанских гор края подался в Ари́ция долину
Там сердце успокоилось и уняло кручину.
Эгирию там, нимфу встретил, та и́ преподала,
20 И суть законотворчества и как вести дела,
Хозяйские, народные и всевозможных споров
И как вести дела страны без крови и раздоров.
Потихоньку, понемногу боль душевна улеглась
И любовь вторая сердцу молодому всё ж нашлась.
25 На Лукреции женился Помпили́я, дочь его
Вышла замуж за Марци́я, в своё время, до того,
Ещё много лет минуло и Нума так занят был,
Что для дочери, семейства, времени не находил.
Он образован был весьма, тогда, в юриспруденции
30 В Сенат же приглашён он был из творческой потенции.
За трудолюбие Сенат, ценил его за знания,
Но было это всё ему итогом воспитания.
Он в жизни каждый день ценил берёг его возможности
Используя возможности в великой осторожности.
35 Ромул ушёл на небеса – его призвали боги,
В своих решениях всегда они довольно стро́ги.
Сенат царя стал избирать, как первого из равных
И избиратели же все, все лишь из равноправных.
Сенат же был из ста отцов, Ромул таким оставил
40 Хоть жил по протоколу он, но жил без строгих правил
И, без Ромула с первых дней – без, е́диноначалия
Спохватились правда сразу – это ж вакханалия
На пороге для державы: каждый из сената
Сутки правил и, – свободен: и в чём власть принципата?
45 Полномочия другому передал, на стол сложил,
А тому и недосуг был, тот их даже не открыл,
В суть вопросов не вникая, а за день их не понять,
А ведь были и такие что неделю разгребать,
И когда, кто, что успеет, – власть на сутки принимал,
50 Пост царя на эти сутки от своих дел отвлекал,
Ну а раз за одни сутки дел царёвых не понять,
То не стоит авантитул дел царёвых открывать.
И задумались в сенате, передача важных дел
Не способствует решенью, – безответственных удел.
55 А народ-то между прочим стал Сенат подозревать
Что тот власть олигархата хочет Риму навязать.
И решили, коренные: римляне пусть изберут,
Сабинянина на царство и тем равенство почтут.
Сабинян в Сенате меньше оттого им проиграть
60 Если сами они будут своего в трон выдвигать.
Римляне и порешили, хоть Нума́ и молодой,
Он во всех делах Сената знает больше всех порой,
Набожен, и что похвально молится в кругу людей,
Всех сословий, любит слушать при учёности своей.
65 Римляне и посчитали: он укрепит их союз
С сабинянами и с прочим… из соседей, в крепкий уз.
Поначалу Ну́ма скромно посчитал: честь велика
И для трона он не годен – власть довольно тяжела.
Но отец и Марций Марк убедили в том,
70 Что в войну и проигравший, вмешивается с мечом.
Его ж мудрость много может, многому Рим научить,
И добиться процветанья если разум приложить.
Для решения проблемы не всегда нужна война
И война не лучший выход из любого тупика…
75 И первому из равных быть, быть принцепсом на троне,
Нуме́ оказана в том честь, – воссесть на трона лоне.
Нума на троне первым делом приступил к труду
Вооружиться не спешил, не торопил войну.
Вопросов государственных хватало, и проблем
80 И там и там всё тот же клин – решать: но как и чем!?
Он первым делом распустил монаршую охрану
Была Ромулом введена предоставлялась клану.
Считал неправильным на деле скрытся в недоверии
От тех кем сажен на престол в подареном доверии,
85 И царствовать над тем кому он сам не доверяет
Неправильным и властвовать над ним он не желает.
Для Рима много сделал он и для его окрестностей
Построил, основал, издал немало из известностей.
Он преобразовал в стране, и то что устоялось,
90 Хоть и в традицию вошло, но всё ж не приживалось.
Он полководцем не был, нет, и воином он не был,
Он не умел сражаться, нет, победами же ведал.
Никто не видел чтобы он оружие брал в руки
В поход военный уходил, как ухари от скуки.
95 Своей рукою не казнил, на казнь не отправлял
Из неугодных, никого, он жизни не лишал.
Но много более того он жизни человеческой
Большую ценность понимал, берёг от жажды жреческой.
С того и человеческих не стало умерщвлений,
100 Во дни его, как дань богам и жертвоприношений,
Он вместо этого народу просто предлагал
Плоды трудов им жертвовать, к тому ж не принуждал.
Он Римом правил много лет, всего сорок три года,
То время становления страны как и народа.
105 Округу Рима объявил в пределы государства
С системой управления на месте, но от царства.
Нума Помпилий – император, бытовало мнение,
От строил храмы, строил церкви, но не своё имение.
Фрагмент Палаццо Дукале в Венеции построил,
110 И межевание земли по всей стране устроил.
В деревне выросший, расчётлив, это первым делом,
То межевание провёл проектом своим смелым.
Отправил в разные концы по всей стране людей
Велел наделы посчитать; лугов, лесов, полей,
115 Озёра ли, болота ли, ручьи переписать,
И реки, что само собой, все в опись собирать.
Угодия земельные что Риму приходились
Столбами, каменными лишь, на гранях всех столбились.
Затем он лично учредил ремесленные цехи,
120 Дни празднеств для мастеровых, для главных – без помехи
Народ был этим разделён по роду ремесла,
Флейтисты, плотник, ювелир меж ними нет родства,
Кожевенник, сапожники, красильщики и жнец,
Портной и ткач, гончар, пастух, строитель и кузнец.
125 Другие что ещё нашлись собрал в единый цех
Образовал единый всем, один уже на всех.
И каждый цех имел собранья, сходки и обряды,
Тем царь изгнал вражду и рознь и были все тем рады.
С тем исчезли нареченья; сабинян или лати́н
130 Граждан Тация, Ромула, стало, – Рима гражданин.
Так деление на цехи, принесло и мир собой
И гармонию в общеньи и единство и покой.
Учредил Нума́ и культы с тем религию привёл,
Пусть не в строгий, но порядок и жрецам долг службы ввёл.
135 Почитание Терми́на – бога всяческих границ
Ввёл народу, и Фидесы для обычных честних лиц.
Верности построил храм – не просто пожелалось
В храме данная кем клятва, крепчайшею считалась.
Он внушал, к богам в молитвах, быть не в суете,
140 А состредото́чившись в любой своей мольбе.
Он же ввёл и культ огня, огня неугасимого
Весталками по храмам всем и день и ночь хранимого.
Весталке храм он заложил, богине очага,
Домашнего, богиня та всегда и всем нужна.
145 Марк же Марций близок Ну́ме – сабиняне-земляки
Город Кур им был отчизной, да к тому ж ещё сваты.
Марка, Нума, как лишь только… высшу Рима власть обрёл
Так без всяких разговоров сразу же в Сенат возвёл
Тот по смерти Помпили́я с Туллом в спор вступил за власть,
150 Потерпел же неудачу это значило пропасть!
И он сам с собой покончил – неудач он не терпел
И завистников насмешек слышать тоже не хотел.
Сын же е́го, Нума Марций, царя Помпилия был зять
На Помпи́лии, царёвой, дочери, он был женат.
155 И у них сын Анк родился слыл подвижным пареньком
В своё время сел в трон Рима, он четвёртым был царём.
На седьмом году правленья, как преданье говорит,
Эпидемия по Риму – страшною бедой грозит.
Толь чума, а то ль холера или оспа, чёрная́,
160 Тысячами умирали ещё не было врача,
Кой бы мог с болезнью сладить, как-то её осадить,
Римляне град покидали – страшно к трупам подходить.
Мёртвых хоронить боялись, к ним боялись подойти,
Страх людей гнал в чисто поле, там спасение найти.
165 Эскулапы мер не знали, средства не имели,
И помочь ведь не могли, хотя очень хотели.
Хоть к богам взывали к небу, но не отвечало,
Синевою холодило и не помогало.
Ну́ма сам богам молился тщетно уповал,
170 Но престол бессмерных что-то, мер не принимал.
Как-то он в лесу молился, там к его ногам,
Боевой вдруг щит свалился как ответ мольба́м.
Глянул вверх, там над собою нимфу увидал
Покровительницу Рима, Эгери́ю, к ней взывал.
175 И сказала ему нимфа: «Дар Юпитера прими
Да осуществленье просьбы сам своей не задержи.
Коль народ избавить хочешь от недуга и смертей
Должен копий изготовить как сей щит и поскорей
Их, одиннадцать штук сделай и в храм Весты отнеси
180 Все развешай в её храме вместе с этим и учти:
Их раз в год, и только в марте надо как один снимать
И военную по Риму пляску с ними совершать.
Честь окажешь богу Марсу это прочие учтут
С проявлением вниманья все болезни отойдут
185 Ты же взялся править Римом, править Римом без войны
Но вот без кровопролитий люди Марсу не нужны.
Потому он не допустит чтоб в беде кто помогал
Чтобы эскулап искусный страждущего исцелял».
Ну́ма следуя указу как от нимфы уяснил
190 Салиев-жрецов он братство для того лишь учредил.
Чтоб они и совершали пляску в марте каждый год
И сегодня ещё в Риме кое-кто в припляс идёт.
Как и салии те пляшут в этой пляске надлежит
В ходе пляски вместе прыгать ударяя щит о щит.
195 Потому и календарь же дорабатывать пришлось
Месяцев, считалось десять, два добавить довелось.
Год ведь с марта начинался, завершался декабрём,
Всем им дней он поубавил январём и февралём.
Так и стало их двенадцать, на сезоны их делить
200 И удобней и сподручней, чтобы в срок работам быть.
Много позже, там, в Египте, астрономы наскребли
В високосный год аж сутки, и в февраль же их внесли.
Юлий Цезарь не замедлил как об этом лишь прознал,
Так ввести нововведенье, писаря́м сам приказал.
205 Ну́ма пригласил префекта, Ну́ма Марция, ему
Предложил пост высшей власти над религией, ведь всю
Жреческую власть фламинов и весталок никогда
Ни в каких ещё пределах и коллегия сама
Всех понтификов не знала и вопрос не возникал
210 Пока сам Юпитер Риму щит спасительный не дал.
И подумал Нума: значит, все жрецы при алтарях
А вот в их богослуженьях проку только на словах.
Нума Марций, Нуме зятем, доводился, и ему
Отдал он власть над жрецами над коллегией их, всю,
215 И понтификом Великим пред коллегией нарёк
И действительно в дальнейшем в службе жреческой был прок.
Сколько Ну́ма правил Римом храма Януса врата
Никогда не открывались, – ни к чему была война.
Открывать их, царь лишь в праве, а Нума́ не воин был
220 Он проблемы государства без войнушек все решил.
Дочь его в законном браке с Марцием всю жизнь была
Одного лишь сына мужу в этом браке родила
Он царём был, был четвёртым и его Сенат избрал,
Как и дед о троне Рима как известно не мечтал.
225 Занимаясь Римским правом – Свод двенадцати таблиц
Расписал права в пределах для физических всех лиц.
Под призором Эгери́и он религию привёл,
На служение народу, службу жреческую ввёл.
Научить священодейству Эгерия помогла
230 И с обмером всех наделов тоже ведь совет дала.
Нума долго жил и правил, прожил восемьдесят лет,
Но трудов, хоть и оставил, к сожаленью их всё ж нет.
Философские творенья были с ним в его гробу
Пять веков с ним пролежали, не понравились глупцу,
235 Их нашли, нашли случайно, на Янку́ле, где-то там,
Но пропретор испугался: книги вред его богам!
По семь книг вдоль тела было с каждой стороны был ряд
О понтификальном праве, философии расклад
Рукописи це́лы были, но достались все огню
240 Так бывает коль у власти, вдруг есть место дураку.
После смерти Ну́мы, нимфа, словно отрешилась
И от горьких слёз в источник, тихий, обратилась
Альба-Лонга на те годы метрополией была
Неприязнь зародилась от неё уже вражда
245 В быстростроящемся Риме каждый дело находил
И торговля процветала так что прочих он затмил.
И Нума́ как царь-правитель происки умел гасить
Выходки альба-лонгинцев в Альба-Лонге подавить.
Он завёл себе друзей там, были платы был и дар
250 Из толпы грозившей Риму, они «выпускали пар».
Рим как град колониальный фактом лишь столицей был
А де-юре Альба-Лонги он налоги бы платил.
Но Ромулу сам Нумитор, дед его, как помощь дал
С развивавшегося Рима сборы дани отменял.
255 Город рос и развивался и расходов не имел
В виде дани Альба-Лонги, а последний всё хирел.
В перспективный Рим, народец, перспективный уходил,
И он там преуспевая дань ведь Риму всю платил.
В городской казне копилось, набиралось, было чем
260 Альба-Лонги же всё меркла и померкла между тем.
Отцы города отвыкли инициативой жить,
В них привычка укрепилась – данью, сбором обложить.
Выветрился из стен града Юла дух к тем дням
Был трудяга теперь лодырь и приют, завистникам.
265 Без Нумы пошли в набеги Рим им тем же отвечал
Раз за разом свирепея, так и час войны настал.
В Риме, в дни те, на престоле восседал Гостилий Тулл
Он врагов из Альба-Лонги, всех, в бараний рог согнул.
Был средь римлян храбрый воин, Гост Гостилий, храбр был,
270 В день сраженья из-за женщин, враг его копьём пронзил
Сабинянам в этой битве удалось, часть отделить,
Войска римлян, удалось им, окружить и истребить,
Вот средь них был Гост Гостилий, в той неравной битве пал,
Враг превосходил не силой он числом преобладал.
275 Был когда-то городишко, Медулли́я, мало что,
Нам сейчас о нём известно, а вернее, ничего.
Гост Гостилий в Медуллии, этой, говорят, рождён
И в пылу междоусобиц городишко разорён.
И следов его как будто хоть искали, не нашли,
280 Да за суетой текущей они даже не нужны.
Знаем, что тот Гост Гостилий был солдатом по нужде
Враг напал: ну что тут делать? Марс решил, знать быть войне!
И пошли войска в сраженье, затрещали черепа,
Там вон руку отрубили, а вон в грудь вошла стрела,
285 Там вон в грудь топор вонзили, а вон, вздели на копьё,
Вон ребром щита заехал, да с размаху, да в лицо.
Троя кончила войною, из-за женщины, Эней
Тоже битвою-войною из-за женщины своей,
После этого недолго почему-то он прожил,
290 Трою-же-Лавинию всё ж он заложил
Рим же в первое сраженье из-за женщин меч поднял,
А вот позже уже в войнах Рим себе рабов искал.
Гост Гостилий был в той битве, Палати́н-холм защищал
Цитадель на нём стояла, за неё в бою и пал.
295 Тулл Гостилий доводился внуком этому бойцу
Зная горьку участь деда не потворствовал врагу.
Тулл Гостилий – земледелец до избрания царём
Занимался своим полём и работами на нём.
По вступлении же в должность, за́няв самый высший пост
300 Оказалось, что не так-то Тулл Гостилий этот прост.
Честолюбие взыграло, гонору не занимать,
Только ж отошёл от плуга уже хочет воевать!
Заступив на царску должность, он, копавшийся в земле,
Мирно поле ковырявший повод стал искать к войне.
305 Вот как власть умеет резко человека изменить,
Сорок лет Нума́ на троне умудрялся мир хранить,
Были стычки на границе с Альба-Лонгой, но беды
При Нуме никто не видел, Тулл довёл их до войны.
Возмещение убытков было поводом к войне,
310 Право предъявленья счёта каждый оставлял себе.
Не случайно дух крестьянский столь воинственным вдруг стал
Ещё в поле при работах Марс Гостилию предстал:
«Быть тебе царём над Римом, – известило божество, –
Будь готов, Сенат решает, так как я решил давно,
315 И все боги с тем согласны и Судьба и Рок.
Не напрасно Нума Риму, мир во всём берёг.
Но минуло это время, времена меняются
Салии пусть также пляшут и́, пусть в том стараются.
Пусть с щитами вверх сигают, щит о щит там бьют
320 И пусть исполняют танец будто в свой дебют.
Это делу не мешает и твоей задаче
Помни – ты на троне воин! И никак иначе!
Во всех войнах победишь, Рим укре́пишь войском.
И достанешь всех соседей жутким беспокойством.
325 При тебе Рим прирастёт новыми пределами
И это всё решеньями, твоими друг мой, смелыми.
Решалось это не сегодня и не здесь, пойми.
Есть на то решенье Рока, и в помощь том Судьбы.
Много лет с тех пор минуло, несколько веков
330 В этом всё идёт по плану и без лишних слов.
Как бы смертный ни чудил в чём, мы его поправим
И куда нам надо в час свой мы всегда направим.
И твой час пришёл, Гостилий, хоть ты от сохи
Но для наших планов нужен – путь тебе в цари!
335 Что нам надо и как надо всё ты совершишь.
И как надо цели нашей так ты победишь.
И о каждом твоём шаге мы, тебя предупредим
Твоим же гласом внутренним о них мы известим.
А начнёшь же ты с того, что ты решишь диллему
340 Назревши-перезревшую двух столиц проблему».
Так о предстоящем, Тулла… известило божество
И исчез с тем небожитель будто небыло его.
Марс его тем ввёл в курс дела и хоть Тулл не осознал
Сев на трон вопрос столицы его явно уже ждал.
345 С этого Гостилий начал и пошла войн череда
(В этом он и схож с Ромулом в двойники порой войдя.
Тулл Гостилий Рим удвоил, населения набрал,
Нума тициев оставил, Тулл луце́ров основал.
Римские общины рамнов сам Ромул же заложил
350 Анк же Марций плебс бесправный созывая утвердил).
И пошло, альбанцы вторглись в римские владения
Не дойдя до Рима встали с целью нападения
Но до Рима не дошли, – продумали свой план
И Нумы́ ещё силён был средь альбанцев клан.
355 Встали к Риму в пяти милях – вроде в удалении,
Но, там укрепляться стали, в своём к войне стремлении
Базу стали возводить в ней же укрепляться
Чтобы из него на Рим, к сте́нам выдвигаться.
Рвом, стеною обнесли, – серьёзны намерения,
360 Царь альбанский Гай Клуилий поощряет рвения.
Он последний Альбы-Лонги царь – Энея кровь
Так сложилось-получилось сколь тут ни злословь!
Царь Ромул покинул трон ушёл и дед его,
Но последнего поблажка в силе всё ещё
365 Состоялась одним словом, а вот отменить,
Надо перед Римом встать, войной ему грозить.
Но альбанцы-то с царём, на то, не все согласны,
Кто-то вслух, а кто молчком и те и те опасны.
И внезапно умирает Гай Клуидий на беду
370 Плач народ, заступник умер! Быстро проронить слезу!
Ах как жаль, уж он конечно Альба-Лонгу мог снабдить
Денежкою в виде дани, – с Рима вправе был слупить.
Ничего, ведь трон на месте с тем и все права его,
Новый царь в него воссядет и мы все возьмём своё!
375 Не царя избрать нам надо – нам диктатора подай,
Да такого чтоб Рим дрогнул – должен дань, – так отдавай!
И нашли альбанцы личность, что их интерес как свой
Был готов блюсти, чтоб быть им, только с полною мошной.
Да так быстро что казалось про запас определён
380 Даже будто с нетерпеньем – срочно был во власть введён
Звали его просто складно Фуфуттито Меттием
В речи своей всё мог выдать, но не междометием.
Хоть избран был диктатором, да был всё ж трусоват
И риска был избечь готов скорее даже рад.
385 Именно его трусишку клан Нумы и продвигал
С виду грозен и отважен, да консенсус всё искал.
Он и встал к воротам Рима меч положив на плечо:
– Тулла мне, сюда, немедля, мне ли долго ждать его?
Римляне позвали Тулла и тот вышел с кистенём:
390 – Ну и чё мы спозаранку громче петуха орём?
– Я пришёл сказать Клуидий сам сошёл в Плутона мир
И мы справили как тризну так и новой власти пир.
– Это всё, – спросил Тулл сонно, – больше нечего сказать,
Эту малую победу мы не будем отмечать.
395 – Я тут это, слышь, подумал, – вяло Меттий лепетал, –
Надо делать что-то, чтобы, прочий сил вдруг не набрал,
Пока мы здесь разберёмся между нами что к чему,
А ведь и предотвратить бы всё же лучше бы войну?
Мы ослабнем в этих битвах, даже тот кто победит,
400 А вот этрусков державы войско тут же набежит?
– Ну и что ты предлагаешь? – тут же следовал вопрос,
Тут и понял Тулл: Фуфуттий, до войны-то не дорос.
Предлагает Меттий, думал, как сраженье избежать,
Но и дань ему хотелось малой кровию отжать.
405 – Провести единоборство – трое с каждой стороны,
Победивший – победитель как любой итог войны.
И ведь надо, оказались в каждом войске близнецы,
Не по два как мы привыкли, а не удивленье – три!
Альбалонгцы своих кличут Куриациями, а…
410 Рим, Горациями кличет – выпала же им судьба!
Те и те к тому ж из первых, лучших так сказать бойцов
Им и выпало представить своих воинств молодцов.
Фециалы утвердили договор обрядами
Священными для тех и тех, встав, между отрядами.
415 Оба войска замерли в процессе ожидания
Как бы ни было, решался, вопрос их выживания.
При первом столкновении же замертво упали,
По одному из тех и тех и чести не роняли.
Второе столкновение: ещё один Гораций
420 Остался на земле лежать ушедши в мир простраций.
Но оба из альбанцев тех вдруг резвость потеряли
Кровь сильно потекла из них хоть на ногах стояли.
Альбанцев войско всё ж воспряло: вот, победа рядом,
Двое ведь на одного, много ли тут надо!
425 Тут почувствовал Гораций: кто-то рядом вдруг возник
Всем кто там, он незаметен, а ему явился лик
Образ в золотых доспехах весь сияющий в лучах:
«Это ж Марс!» – хотел сказать он да запутался в словах.
«Я с тобой, всегда с тобою, – вдруг сказало божество, –
430 Я веду твоей рукою, ты ж не бойся ничего,
Делай то на что подвигну и не напрягайся
Всё здесь будет в моей воле, но не улыбайся,
Страх же, страх изображай, да всем своим лицом
Я ж потешусь, я потешусь над твоим врагом
435 Над врагами, так вернее, сколько их там? Двое!
Пусть, для колоритности могло бы быть и трое
Не совсем так как Афина с Гектором управилась
Резвоногим Ахиллесом просто с ним расправилась
Развела видением, – кузен ему предстал
440 Трою трижды обежать ему тот предлагал
Убедила его бегать, – Ахиллеса утомить
А Ахилл-то сын богини, его этим не сломить !
То она была, не брат Гектору явился
Он с её проделок Трое трусом проявился».
445 Удивиться довелось альбанцам и немало
Форсу ждали напустить другое предстояло:
Римлянин на их беду вдруг хитрым оказался
Труса празднуя, бежать, вихляючи сорвался
Так и утка притворяясь раненой, вихляет
450 От гнезда иль от утят зверя отвлекает.
Этот тоже притворился, нездоровым, хворым
И альбанцы припустились, вслед, да шагом скорым.
Тот что тяжелее ранен стал всё ж отставать,
А второй шаг ускоряя стал как будто настигать,
455 Римлянин и не спешил, далё́ко уходить,
Лишь альбанцев друг от друга, да подальше удалить,
И как только между ними расстоянье возрозло
Так Горций развернулся показать лицо своё
То альбанец видел спину убегавшего врага
460 А теперь сверкнула медь вдруг, да по рукоять меча
Вдруг его и поразила отчего не так испуг
Лик его преобразивши, изумленьем как-то вдруг.
И обмяк, ослаб чреслами, в один миг, а меч уж вон
Над вторым мощной десницей, над шеломом занесён.
465 И нанёс удар Гораций, да случайно потянул
На себя же меч свой острый, а порез, что полоснул
На две части и разрезал догонявшего его
Тот на части развалился первый же стоял ещё.
Мёртвым замер в равновесьи там где меч остановил
470 Но тут вихрь ветра дунул и покойника свалил.
«Дальше будь в себе уверен, – Марс Горацию сказал, –
И не церемонься в жизни кто бы на пути ни встал».
И не стало его тут же, испарилось божество
Тихо в воздухе растаяв будто не было его.
475 Войско римлян поздравляет, все к Горацию идут
Лица в радостных улыбках крепко руку ему жмут.
В Рим идёт он перед войском, войско восклицает
С радостными кликами его сопровождает,
Перед ним несут доспехи Куриациев – трофей!
480 Но одна душа в печали нет веселья в этом ей.
Во всеобщем ликованьи нет ей радости средь всех
И не будет утешенья, и не будет ей утех.
То была сестра героя, с Куриацием одним,
Уж в помолвке состояла, да вот Рок неумолим
485 Ею избранный пал первым как о смерти жениха,
Услыхала, побежала через город за врата.
Лишь увидела одежды что сама шила ему
Так в отчаяние впала с горечью воззвав к нему.
Юношу же возмутили вопли жуткие сестры
490 Омрачавшие победу, – и на нём доля вины.
Помня Марса наставленье про уверенный настрой
Страшное приня́л решенье, медный меч достал вдруг свой.
Заколол в несчастье деву, заколол свою сестру,
Рим опешил – меч спаситель вдруг в семью принёс беду!
495 Юноша ещё при этом с гонорочком заявил:
«Отправляйся к тем кого я, этим же мечом убил,
К ним иди с твоей любовью, что не вовремя пришла!
Па́дет каждая, что станет здесь оплакивать врага!»
Возмутился Рим в смущеньи, это незнакомо
500 И спаситель и преступник это было ново.
Наказать спасителя – бесчеловечный акт,
Попустительство ж убийце тож преступный факт,
И безбожное явленье, а Юстиция решит
Да безбожный Рим накажет и Юпитер промолчит.
505 Эпидемию все помнят, как полрима полегло
Дар Юпитера был в силе, вроде, бы пока ещё.
Дар-то, Рима мирной жизни, а не войска торжеству
Облачившись в снаряженье Рим уже вступил в войну.
Так о будущем заботясь судьи порешили
510 Да убийцу к высшей мере и приговорили.
Но Гораций обратился с просьбою к народу
Приговор народ отверг, Горацию в угоду.
И убийцу объявил он от суда свободным
И отечеству, народу, объявил угодным.
515 Исходя лишь из того, что следует любить
Выше всех семейных уз, отечество! Ценить
В данном случае Рим будет, Горация спасителя
От возможных как войны так и от грабителя.
Из сочувствия к отцу, что потерял детей
520 В один день, не всех, троих, аль мало тем смертей?
Всё же чтоб умилостивить всех бессмертных и смирить
Всех их гнев, из-за убийства, порешили совершить,
От греха очистить город жертвоприношением
Убиение сестры тяжёлым преступлением
525 Было есть и всегда будет, что греха таить!
Но мечом своим Гораций смог и Рим ведь защитить.
И пришло время обряда, обряда очищения
У альбанцев был обычай обряда покорения
Ставят два столба, на них, вверху бревно закрепят
530 Как виселица, прочные бандаж гвоздами крепят,
Всех тех кто в плен сдавался им, под ним и проводили
С покрытой правда головой в том униженья были.
Фуфеттий Туллу предложил Горация спасти,
Поставить виселицу и… под нею провести.
535 И римлянам подумалось, что удовлетворить,
И этим можно, всех богов, и с Римом примирить.
Ритуал исполнили, предались ликованиям
По случаю победы и, к приложеным стараниям.
Покоренье же альбанцев не отметить не могли
540 И геройский свой настрой ведь, тоже надо вознести.
Но альбанцы тяготились этим положением
И зависимыми стали ж с этим унижением.
Скоро в силу обязательств, что пришлось им на себя
Принимать, даб предоставить римлянам свои войска
545 До́лжны были, те собрались вейям просто взбучку дать
С фиденатами серьёзней, тут войны не миновать.
Обязательства конечно в тягость, навязали,
А присягу, клятву взять с них всё ж не догадались,
Что Фуфеттия подвигло всех альбанцев убедить
550 С неприятелем всех римлян в этой битве перебить.
Все на том сошлись, решились в битве фронт и поменять
Феденатам против римлян помощь силой оказать.
Но на деле-то Фуфеттий красочен и говорлив
В исполнениях пока что… был всегда во всём труслив.
555 Стал додумывать идею и сошёл в химеры
И решился почему-то лишь на полумеры.
Чтоб оставить себе выход он хоть удалился
Встал от римлян в стороне, но не подключился
К неприятелю, он стал, просто выжидать
560 Любопытствовал: кто будет в этой битве побеждать?
В худшем случае манёвр, свой подать хотел
Малой хитростью военной, вот мол, не успел
К неприятелю зайти с тылу жару дать
Но его присутствие смогло их удержать,
565 Мужество, надежды с тем ему всё ж не прибавились
А римляне смутились хоть, но со смущеньем справились.
Когда Туллу сообщили о Фуфеттия делах
Он с присутствием великим, духа воина в словах:
«Надо так! Ему велел я фиденатов окружить.
570 Даже его появленье может их насторожить!»
Римляне храбрее бились, и победу обрели
Предназначенной им доли храбростью избечь смогли
Не избёг своей Фуфеттий видя римлян перевес
Понял, замысел расстроен: и что делать? В битву влез.
575 Храбро двинул на бежавших в битву все свои войска,
Фиденатов его ждавших отдал лезвию меча.
Они ждали его помощь он их обнадёжил сам,
Понадеялись, а он их… жертвует своим мечам.
Сразу же после сраженья он к Гостилию пришёл
580 Чтоб с победою поздравить, – антимонию развёл.
И расчитывал конечно благодарность получить,
За ту верность, что в сраженьи смог всем войском проявить.
Да вот только Тулл Гостилий внешне сохраняя вид
Дружеские отношенья с похвалою не спешит,
585 Принял быстрое решенье, средство верное для всех,
Всех альбанцев всей верхушке оплатить им за их грех.
Ещё Меттий шёл к порогу Тулловой двери шатра
Тулл Горация отправил и с ним лучшие войска
С порученьем, Альба-Лонгу начисто сравнять с землёй
590 Храмы все оберегая, граждан всех забрать с собой.
Бедствий гражданам нисколько и ни в чём не причинять
Всех по Риму в домы римлян с предоплатой расселять.
А пока Гораций волю, Тулла, эту исполнял
Тулл к себе вождей альбанских в благодарности созвал.
595 Все собрались пред трибуной ждали пока Тулл взошёл
Тот явился, без прелюдий сразу их в курс дела ввёл.
Вот тогда и оглянулись в кольцо взятые вожди
Видят что кольцом–то встали всё одетые в плащи.
Тулл им объявил, что знает, о измене страшной их
600 Но накажет не всё войско, а вождей, лишь их одних.
Объявил им: «Альба-Лонга обращён в руины, все
Жители, отныне в Риме, а вот вам место в земле.
Бедные получат землю, знатные войдут в Сенат
Часть патрициями станут, больше ж всех Гораций рад.
605 Он, разрушил Альба-Лонгу, за работу ни копья
Он не взял, лишь потому что отняла покой сестра».
Кончил речь свою Гостилий подал знак, вдруг те, в плащах,
Оказались, о Юпитер, при отточенных мечах.
Перебили безоружных соблазнившихся вождей
610 А Фуфеттия казнили пред альбанцев а́рмией.
С этим кончились разборки с Альба-Лонги, стал крупней,
Рим, прибравши его земли и его же всех людей
И Сенат числом раздался штаты в нём удвоены
Курии гостилиевы для него построены.
615 И всех граждан Альба-Лонги Тулл старался не забыть
Он Целийский холм застроил, чтобы ими заселить
По итогам войн Ромула из-за похищенья жён
Рим конечно поплатился, но всё ж был обогащён
Все пришедшие сражаться, дев и женщин вызволять,
620 Все остались, поселились стали Рим тем расширять.
Но не всё в войну ту племя сабинян встревало
Многих битвы обошли и их было немало
И столицы их война та тоже не касалась
Так в сторонке своя жизнь в ней тихо продолжалась.
625 Заявился как-то к Туллу жрец верховный и сказал:
«Жертв Юпитеру, царь Рима, и служений, задолжал.
Помощь всех богов была нам, с те́х пор как Юпитер сам
Щит спасительный отправил с нимфой, тем помог ведь нам.
Нума всех бессмертных чтивши сам Юпитера всегда
630 Помнил, жертвовал, молился, у его ведь алтаря.
Тебя боги поддержали, Альба-Лонгу ты поверг,
Видишь ведь, что сам Юпитер твоё царство не отверг.
Ты же вот не благодарен, объясни, как понимать,
Боги нам всем помогают, надо б до́лжное отдать!?»
635 «Что отдать? – спросил Гостилий. – делом я им всем служу!
Всё что я ни вытворяю, ради них я и творю.
Разве я без высшей власти плуг оставив сел на трон?
Я в ярмо быков впрягая был на власть уж утверждён!
Я и трон-то занимаю только чтобы им служить,
640 О каких моленьях, жертвах, ещё речи могут быть!?
Мне не отойти от плана – предначертан мне с небес,
Как решили боги – будет, без молитв. Поверь мне, без!
И, без жертвоприношений, ибо это надо им,
Хоть в какую войну влезем, взяли меч… знать победим».
645 «Ты́ это сейчас серьёзно? – вопросил Марций Нума́
Благодарности не стоит, то, что выбрали тебя?»
«Ну скажи: какая радость, мне скажи как на духу
В том что я любым движеньем нтересам их служу? –
Если каждый шаг прописан, важно ли кто тут сидит,
650 Высший пост заняв в державе от себя лишь, чуть смердит?»