XI песнь «Энеиды» рассказывает о том, как после погребения убитых Эней двинул свои
войска на врага двумя отрядами. Сам он с пехотой пошёл со стороны гор, пехоту послал
по равнине. Турн устроил засаду на пути пешего отряда Энея, а против вражеской конницы
выслал свою союзницу Камиллу, знаменитую воительницу-амазонку из племени вольсков.
Камилла, обрисованная Вергилием с большой художественной живостью, храбро сражалась
с противником, но пала в бою от копья героя Аррунса. Бывшие с ней воины обратились в
бегство. Узнав об этом, Турн поспешил им на помощь, бросив засаду, подготовленную им
Энею. Эней во главе своей пехоты беспрепятственно миновал опасное ущелье.

Встала Аврора меж тем, Океана, ложе покинув к восходу,
Благочестивый Эней, хоть его, и торопит забота к народу,
Павших предать всех земле, хоть печаль, мрачит его душу, но всё же,
С рассветом спешит, исполнять все обеты во славу твою вечный боже.
5 Холм он насыпав и дуб от ветвей, очистив огромный воздвиг,
Трофей им добытый в бою в честь тебя, – немалого этим достиг.
В твою честь Владыка сражений, с Мезенция, снятым оружьем одел,
В брызгах кровавой росы, шлем косматый, на кол, он при дубе том вздел.
Вешает копий обломки, и панцырь, тяжёлый, работы отменной,
10 В дюжине мест от ударов пробит – судьбина детали военной;
А слева к стволу, он приладил и прочно, щит очень прочный – из меди.
Меч там же в ножнах из кости слоновой, а не из шкуры медвежей.
После к друзьям обратился, они, плотно его обступили,
Все ликовали они от души, на лицах улыбки светили,
15 Тевкров и тусков вожди среди них, с речью он к ним обратился:
«Главный наш труд совершён! Он руками, вашими лишь и вершился.
Пусть не страшит то, что сделать осталось, а чтобы, наоборот,
Фактом первины войны, и тирана доспехи, вы видите – вот!
И посмотрите во что превращён, Мезенций моими руками,
20 Ну, да и что мне о том говорить, вы всё это видели сами.
Ныне поход предстоит на царя, на латинян главный град,
Души свои и мечи, приготовьте, к битве с надеждой – будь взят!
Чтобы, как только дадут нам всевышние, воли своей изъявленье,
Вновь нам знамёна поднять и войска, сразу придут все в движенье.
25 Праздными мыслями страх к промедлению, нас не принудил в строю,
Прежде однако земле предадим, соратников павших в бою;
Ждут погребенья они, ведь для тех, кто к Ахеро́нту ушёл,
Почести нету иной, но вот эту, павший в бою, всё ж обрёл.
Мы наградим их последним подарком… все храбрые души друзей,
30 Родину новую нам добывавших, кровью… горячей своей.
Пусть будет отправлен, в печальный Эвандра, Паллант, наш храбрейший герой,
Храбрейшим он равен отвагой, и даже, в чёрный, последний день свой.
В день унесённый навек беспощадной, смертью, из наших рядов».
Так он в слезах, произнёс и назад, отправился в дом мертвецов.
35 Где положили в сенях бездыханное, тело Палланта, Акет,
Старец его охранял, он Эванту, как адъютант, много лет.
Оруженосцем служил, а потом, с питомцем любимым шёл в бой,
Послан он был паррасийцев царём, отправлен, не в добрый час свой.
Слуги теснятся вокруг, и толпою, сходятся тевкры к нему
40 В горе троянки стоят распустив, косы, свои на ветру.
Чуть лишь родитель Эней, вошёл в двери, горестный вопль они,
Тут же подняли слегка ударяя, руками себя по груди.
Эхом чертог отвечает стенаньям, скорбным, несчастных людей,
Палланта увидеши лик побелевший, слезами исходит Эней.
45 На гладкой груди от копья авзонийского, рану, – тут слёз не сдержал.
Стоял обливаясь горючей слезою, и горько вздохнувши сказал:
«Отрок несчастный! И может ли быть, чтоб мне благосклонной явившись,
Фортуна, тебя, всё таки отняла, по сво́ему распорядившись?
Иль не желая, чтоб новое царство, наше, ты сам увидал,
50 Иль чтоб к отцу ты вернулся с победой, как он того пожелал?
Нет, ведь не то обещал я Эвандру, в самый прощания час,
Меня посылая начальствовать мощным, войском… обнял тогда нас.
С тревогой твердил, что придётся нам встретить, храбрых довольно мужей,
С суровым народом придётся сражаться, в боях на войне этой всей.
55 Верно всё это, и он ведь сейчас, тешится тщетной надеждой,
Небу обеты творит, алтари, дарами зало́жил как прежде.
Мы же Палланта – ведь он небесам, не должен – ничто, ничего! –
Грустно проводим к отцу, воздавая, почесть, за доблесть его.
Горько же будет ему погребение, сына увидеть, ужели –
60 Это победный возврат и триумф, которого все мы хотели?
Которого ждал он, и в том ли я клялся, ему? Но вот раны Палланта,
О старец, тебя не позорят, поверь, он лишь показал часть таланта.
Тебе не придётся к себе призывать, смерть, от того, что сын спасся,
Какую опору ты в нём потерял, он и, перед смертью не трясся!
65 Какой ты опоры лишился Асканий, и ты, Авзонийский весь край!»
Так юношу горько оплакал герой, Отец всемогущий – взирай!
От всех он отрядов сам тысячу выбрал, из лучших людей из отрядов,
Чтобы они проводили с почётом, тело, согласно обрядов.
Чтоб разделили они скорбь и слёзы, старца Эвандра-отца,
70 Ибо возможно ль отцу отказать, в таком утешеньи когда.
Тотчас из гибких ветвей от дерев, тевкры усердно плести.
Стали носилки, как ложе простое, в него положили листвы.
А на неё уж отважного юноши, тело кладут, сам цветку,
Подобен, что девичьей сорван рукою, хранит до сих пор он красу.
75 Но только земля-мать уже не питает, свежею силой его,
Эней два плаща, с золотой тканных нитью, вынес от всех для него.
Плащи те, своими руками Дидона, сделала – рада трудам,
Старалась она для него, как царица, пример была лучшим швеям.
Тонким утком золотым испещрив, тяжёлые ткани покроя
80 Полный печали надел он один, из плащей, на Палланта-героя.
Плотно окутал вторым обречённые, пламени кудри бойца;
К этим последним дарам он прибавил, долю добычи отца,
Взятой вчера лишь в бою и послов, к старцу своих снарядил,
Копья он шлёт и коней, что вчера, он у врага захватил.
85 Руки связав за спиной, отправляет, пленных для жертвы их манам,
Чтоб кровью костра заливать погребального… обычно последнее пламя.
Также велит он к шестам имена, прибить, и доспехи врагов,
Всех побеждённых, чтоб сами вожди, несли впереди их рядов.
Сзади влачится Акет, удручённый, годами и горем глубоким,
90 В грудь ударяя себя и лицо, ногтями терзая жестоко.
Иль простираясь в пыли и к земле, всем телом своим припадая,
Вот колесницы ведут, обагрённые кровью рутулов – чужая.
Следом скакун боевой выступает, Этой, под уздцы его взяли,
Голову низко склонил, и роняет крупные слёзы в печали.
95 Шлем и копьё… что Палланта… несут, прочим всем, Турн завладел,
Вослед выступают печальной фалангой – скорбный, печальный удел.
С копьями вниз остриём, и аркадцы, туски и тевкры пошли,
После того как они вереницей, долгою мимо прошли,
Встал вдруг на месте Эней и промолвил, с глубоким, стадальческим стоном:
100 «Рок мне, суровый войны, начертал… к слёзам, потерям, уронам,