Психически больных прошу не трогать эту книгу
И не искать себе средь слов какую-либо фигу.
Иль оскорбление иль блаж иль просто явный торг
Я просто в восхищении излил здесь свой восторг
Тому кто этого не видит, тому бы книжечку закрыть
В своём соку вариться… тоскливо тихо гнить.

Лучезарный свет ты в окнах наших,
ты наш воздух, в наших жилах кровь,
Мы сплотились чтоб идти с тобою –
план какой-нибудь для нас готовь.
Все единомышленники наши
плотными шеренгами стоят
Но в сознании своём… толпою,
выступать на деле норовят
Ну… стадо стадом, что ты хочешь,
из стада ведь произошли,
Не по словам лишь, по делам лишь,
о человечестве суди.
Я нужный тебе ветеран! не тот что обнажит изъян,
Как Капоне́я сын Сфене́л
вещать о предках правду смел!
Я только нужное скажу, и то что надо подтвержу.
Не важно, что я не видал, того о чём я завлял,
Я ж ветеран, что подтвердить…
чтоб мне квартирку обновить?
Не вороти нос от меня –
брехня любым властям нужна!
…
Вот те раз! А где бумага, и чернильница моя?
Ручка здесь, но почему-то… как ни странно без пера.
Это что же, я лет десять, на бумаге не творил?
Это значит я все годы и чернил не разводил.
Ну так что же, приготовлю, очень хочется писать,
Да к тому же, мне сдаётся, у меня есть что сказать.

Вожаку, вождю нашему…
нынешнему впереди идущему, партии нашей!

ОТКРОВЕНИЯ ВЕТЕРАНА

Я шлю тебе большой привет
хоть стар, но не анахорет.
Можешь верить, а нет так нет,
но мне за сорок тысяч лет….
Неведая когда рождён
я в этом очень убеждён!
Прости родной коль удивил,
ковчег-то Ною… я чертил!
А что ты думал! Чушь и в были
по чертежам ведь возводили!
Или всё ж наоборот…
и быль из чуши всякой прёт?
Крещён же в год что и Ульянов,
что подавался без изъянов
С тобой мы знаем, кем-кому
и также знаем почему
Поручено мне… я скажу…
его сопровождать в миру.
Вот и пришлось сопровождать
его дела осуществлять.
Хоть правда всякой лжи важней
из них же смесь всегда сильней!
Крещён я в год что и Ульянов,
что подавался без изъянов:
С тобой мы знаем, кем, кому,
и так же знаем: почему?
Говорю я это всем,
а объяснить не знаю чем.
Я много старше чем назвался.
Я с Прометеем ведь встречался!
С Фемидой, матерью его,
ой… и было ж то давно,
Я б о том времени сказал,
как бунт титанов поддержал.
И как Ахилл богов молил,
чтоб враг его народ побил.
Да чтоб в том боги помогли,
троянцы б греков посекли.
И чтоб пришёл Агамемнон,
о помощи просил чтоб он!
Вот тут своё он и возьмёт…
всу́ууууучит… как и до́лжно, счёт.
И всё за девку, Брисеиду,
вот так он вымещал обиду.
И тот дурак…, забрал девицу,
как в восполненье единицу.
Не помню чтоб с Агамемноном
на пиршествах вино пивал,
Но вот с его отцом Атреем, в лесах оленя добывал.
И Нестору у Иордана, помог аркадцев разгромить,
Но после боя удалился,
к Боспору мне пришлось спешить.
Калигулу я убеждал, да Сапожок мне не внимал,
Что надо мягше быть с людьми,
а на вопросов ширины,
Смотреть бы, но и исходить,
помягше к ним бы подходить.
Как мне сенатор утверждал, от скуки кесарь убивал.
И много позже Тохтамышу,
пришлось однако помогать,
На поле помнится… Кучковом
я бунтарей помог унять.
Он сам тех бунтарей правитель,
за помощью от них ушёл,
Да за бузу́ чтобы воздать им, уже как
Тохтамыш пришёл.
Он от рождения ж, Димитрий
Тот самый, да, что в бой пошёл,
В доспехах воина от поля
А в свой… чем в заблужденье ввёл,
Врага! Кого ж ещё в него вводить
Да дерево в бою рубить
Под ним упавшим оказаться
Под ним упавшим отоспаться
Под грохот боя не проснуться
Домой идущим вслед ругнуться
Мол сами к дому заспешили,
А князя своего забыли.
Потом доспех свой отыскать
И павшего в нём… вытряхать.
Он хитрый был и сладил дело,
Он знал немало языков,
Во многом преуспел умело,
И обращал в друзей врагов.
С реформами не получалось,
Он недовольных подстрекал,
Чужими правда всё руками, И чужаком их наказал.
Немало туч под синим небом,
Своей дорогой пронеслось,
Мне о былом чего-то вспомнить
Всегда бы что-нибудь нашлось.
Хоть в возрасте ж моём бывает…
Заскоки всё преобладают,
Но всё ж ещё не маразматик,
Тебе, ценнейший информатик.
Я ж Ною помогал в трудах Я строил с ним ковчег
Его крепил швартовые о каменистый брег.
Ковчег не плавал никогда Воды он не видал,
Ну, окромя, той что из туч, Что ветер пригонял.
…
А что касается тебя, Марксист ты мой облупленный
Запомни, соцьё-демократ
От корня был подкупленный.
Туманный Альбион не зря, Спектакль отыграл,
Великую княжну, одну, В природственники взял.
И всё на том, но ни одной,
Принцессы в Русь не выдал!
Ну кто же пустит дочь свою,
Да в безвозвратно к быдлам?
.
О партии нашей с тобою, скажу,
О цели её, и задаче
Лишать всех Отечества! Скрытно при чём,
Отчизны лишать, не иначе!
Когда большевизию мы возводили,
Чего только не обещали,
К тому же количеством, что прожевать,
Везде, просто не успевали.
Мои в том соратники… В песнях воспеты…
Но канули в лету… Давно их уж нету…
С десяток может… бог прибрал,
А остальных всех я убрал –
На отдых всех, Cкоропостижный,
Период был такой, Подвижный.
Не место ж красит человека… А человек!!!
Ну посидел, поукрашал, Да другому передал,
А сам конечно же в распыл:
Куда ж ещё? Ведь заслужил!
За место, что не без скандала, Твоя попа занимала.
А новый пусть повосседает,
Место пусть поукрашает,
Своим мурлом, Суконным рылом,
И сам конечно тож, распылом,
Закончит путь свой терновой,
Чтоб место украшал другой.
Потребно ж самоочищенье,
Вся партия в том проявляла рвенье
Для этого-то ей всего Лишь намекнуть: ату его!
И весь наш ленинский призыв
Пойдёт удила закусив
Заветы Ленина сполнять:
Стрелять, стрелять, Стрелять, стрелять!
Что мог ещё он завещать, Без надобности выяснять,
Аль виноват – не виноват? Отец стреляет или брат?
Потом, всех одарим ответом,
С коммунистическим приветом.
Ответ тот всякому награда:
Шлёпнули!? Стал быть так НАДО!
Но ежли спросит кто: КОМУ?
Ответ: тебе конечно самому.
Меня всё чаще обижают,
Могильщиком всё называют,
Да не могильщик я: чистильщик!
Обчество я санитарю!
По мне ж видать – глякось мне в харю!
Не дрогнуть ежли колена,
То стало быть смирённый я!
Но ежли вздрогнуть вдруг они,
Значит в чём-то грешен ты,
А потому не запирайся,
Скорей мне в чём-нибудь признайся.
Признайся мне как на духу,
А я уж как-нибудь решу,
На сколь повинен ты, и в чём?
Чтоб осудив тебя, потом,
Над прахом твоим сожалеть,
Воя́, и в грудь бия́ скорбеть.
И до беспамятства стенать,
На публику волосья рвать.
Как и любой артист большой:
А кто в Госдуме не такой?
Стоп же! Тпррру! Ёк макарёк!
Прости, звиняй, опять заскок
Раз по пятнадцать на неделе
И так всю жизнь; ох надоели!
Но пусть все знают,что свинья,
Ближайшая моя родня.
А к ней, известно, каждый знает,
Грязь на час лишь прилипает,
А кое-кто лишь миг в дерьме,
За то потом всю жизнь в гавне.
Признаюсь я тебе ещё, Что я, без партии – ничто!
Однако я ваш ветеран, Гордитесь тем, что я вам дан,